СРАВНЕНИЕ ПСИХОМЕТРИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК ПРОЕКТИВНЫХ МЕТОДИК РОРШАХА И КАССЕЛЯ
Хромов А.Б., доцент кафедры общей и социальной психологии
У многих психологов, изучающих личность с помощью проективных методов, сложилось убеждение о бесперспективности поиска единой теории, связывающей особенности интерпретации ответов, полученных на проективные стимулы типа пятен Роршаха с личностными характеристиками, поскольку с точки зрения требований психометрики, проективные метод не является тестом личности (2). Хотя другие психологи и клиницисты А. Анастази, Б. Дюби, У. Кассель например, считают проективные методики наиболее эффективными процедурами для выявления скрытых, завуалированных или неосознаваемых сторон личности, ее проблем (1,6,9).
Бесспорно, что проективные и психометрические методы имеют свои достоинства и недостатки. Так как эти методы обслуживают различные диагностические задачи, то с их недостатками вынуждены мириться, предъявляя и к проективным методам и к психометрическим тестам разные требования.
Психометрика выработала определенные стандарты, которым должны соответствовать все психодиагностические инструменты. Любой тест должен соответствовать строгим требованиям валидности, достоверности и надежности. При этом валидность психометрического теста, согласно А. Анастази (1) - это, в первую очередь, прогностическая валидность: то есть способность теста предсказывать поведение либо классифицировать испытуемых на основании определенного психологического свойства личности (тревожности, например). Валидный и надежный психометрический тест способен предсказать поведение в типичных ситуациях, так как он основан на моделировании значимых параметров этих ситуаций в стандартной процедуре обследования. В моделируемых жизненных ситуациях испытуемый на уровне субъективных отчетов дает характеристики своего поведения, которые фиксируются в результатах тестирования.
Все закономерности психических явлений, изучаемые психометрией, носят статистический характер и основаны на предположении об их повторяемости. К недостаткам психометрических инструментов можно отнести тот факт, что ни одна стандартизованная тестовая процедура не позволяет получить ответ о причине изучаемого явления. Таким образом, психометрическая гипотеза входит в явное противоречие с цент¬ральным положением клинической психологии, рассматривающей человеческую психику уникальной и неповторимой целостностью, для изучения которой более проходит проективный метод. Только проек¬тивный метод способен воссоздать образ целостной личности, вскрыть ее неосознаваемые проблемы, преодолеть защиту, вызванную стремлением испытуемого показать себя с наиболее привлекательной стороны. Но, к сожалению, в проективном методе очень трудно применять в полном объеме категории анализа, имеющие статистическое содержание. Существует некий парадокс измерения: мы либо можем получить достаточно точные знания об ограниченном ас¬пекте личности (используя психометрические тесты), либо не слишком отчетливые и, в принципе, не верифицируемые знания о целом, используя принцип проекции.
Наиболее распространенное определение психометрического теста следующее: тест – это краткая диагностическая методика, прошедшая экспериментальную проверку и статистическое обоснование, предполагающая стандартизированную процедуру проведения, количественную формализованную процедуру подсчета тестовых показателей, готовый перечень рекомендаций по интерпретации полученных показателей (1).
Исходя из этого определения, выделяем наиболее существенные признаки психометрических тестов:
- стандартизированность предъявления стимулов и обработки результатов;
- независимость результатов от влияния экспериментальной ситуации и личности психолога;
- сопоставимость индивидуальных данных с нормативными, т. е. полученными в тех же условиях на репрезентативной выборке.
В обобщенном виде, психометрическая методика - это любое психологическое измерение, соответствующее требованиям точности, достоверности и адекватности методики измерения, сопоставимости получаемых с ее помощью количественных показателей. Главная цель статистического метода – представить количественные данные в систематизированной и сжатой форме с тем, чтобы облегчить их понимание. Исходя из этого определения, можно допустить, что и некоторые проективные методики можно рассматривать психометрическими тестами, в том случае, если они допускают использование статистических критериев диагностики, и позволяют интерпретировать ответы испытуемого в форме количественных оценок диагностических показателей.
Важнейшая отличительная особенность проективных методик от психометрических тестов заключается в том, что их конструкция допускает использование неопределенных, слабоструктурированных стимулов, создающие наиболее оптимальные условия для раскрытия внутреннего мира человека, неосознаваемых сторон его психики. Несоответствие проективных диагностических техник требованиям, предъявляемых к психометрическим тестам распространяется в первую очередь на конструктную, теоретическую, и прогностическую валидность; на достоверность результатов; на строгость процедуры проведения тестирования и обработки данных.
Согласно определению Л.Кронбаха (7) проективные методы дают более широкую полосу информации при более низкой надежности по сравнению с психометрическими испытаниями.
Л. Франк считал, что проективные методы объединяются взглядом на личность как на процесс организации и структурирования «жизненного мира», «экраном» для проецирования «жизненного мира» индивида (всего того, что входит в содержание понятия «личность») является «жизненное пространство», аналогом которого в проективном эксперименте и выступает проективный метод «...мы можем подойти к личности, заставив индивида раскрыть его способ организации опыта, дав ему поле (объекты, материал, ситуацию) с относительно малой структурированностью и культурной «клишированностью» так, чтобы личность могла спроецировать на это классическое поле свой способ видения жизни, свои значения, значимости (смыслы), образцы поведения и особенно – свои чувства» (4).
Чем менее структурированным является «стимульное поле», тем в большей степени его структурирование будет изоморфично структуре реального жизненного пространства индивида. У. Кассель приходит к выводу, что высокоструктурированные изображения, «насыщенные» тем или иным побуждением, максимально выявляют индивидуальные различия по степени выраженности этого побуждения (6). Другие авторы полагают, что проекция того или иного побуждения на слабоструктурированные стимулы зависит от интенсивности данного побуждения, а также от готовности субъекта к самораскрытию.
Вербализация испытуемым своих реакций является для исследователя единственным способом доступа к содержанию того, что субъект видит в многозначных чернильных пятнах. Эта вербализация может и не быть адекватной заменой внутренних переживаний индивидуума, так как, то, что сообщает испытуемый, зависит от его личностных характеристик. Раскрытие внутреннего мира человека происходит посредством механизма проекции, благодаря которой «личный мир» проявляется вовне, «экстернализируется». Неслучайно А. Анастази весьма точно называет проективные тесты методиками «замаскированного тестирования» (1).
А.Ф. Корнер (5) в четырех базовых утверждениях формулирует «компетенцию и ограничения» проективной техники.
1. Все поведенческие манифестации, включая важные и малосущественные, выражают целостную личность.
2. Достоинство теста зависит от опыта, мастерства и клинической интуиции интерпретатора. Главное преимущество теста состоит в том, что он представляет собой стандартизованный набор стимулов. На этом стандартном «экране» ярко выделяются любые особенности поведения, которые в другой ситуации легко теряются.
3. Испытуемый предоставляет такой материал, который он либо не хочет, либо не может дать другим путем. Когда субъект затрудняется определить, что является объективным содержанием стимульного материала, тогда он раскрывает свои проблемы, желания, опасения и надежды.
4. Психический детерминизм в ситуации проективного тестирования заключается в том, что рассказ или реакции не могут быть случайными. Каждый ответ рассматривается как следствие определенной внутренней причины.
Подобно другим исследователям, Корнер указывает, что предсказание реального поведения не входит в компетенцию проективной техники, так как проективная техника показала себя валидной только в изучении «фантастической жизни». Проективная техника это – «...кратчайший путь к фантазиям и идеаторной жизни, которая потом может быть сопоставлена с прошлым и актуальным поведением» (5).
Проективная ситуация тестирования требует от испытуемого отвлечения от объективных характеристик стимульного материала, который заведомо многозначен и стимулирует воображение. Ситуация разрешающего поведения позволяет актуализировать у испытуемого латентные мотивы и контролируемые в обычных условиях установки. Предполагается, что именно содержания фантазий человека могут быть ответственны за его психологическое неблагополучие и внутриличностную дезадаптацию.
У. Кассель (6) считает, что его проективный метод позволяет «услышать внутренний крик» человека. Согласно принципа сенсибильности, хорошо структурированные стимулы, содержащие в себе телесные образы, при наличии у индивида признаков патологии формируют у него субъективую убежденность в способности стимульного образа нести угрозу целостности личности, или даже напрямую отражать психические нарушения, поэтому, эти образы опознаются индивидом быстрее в сравнении со слабоструктурированными и нейтральными. Ряда исследователей (Murstein B., например) утверждает, что оптимальным условием для проекции глубинных слоев личности является умеренный уровень неоднозначности стимульного материала, то есть в нем должны присутствовать лишь признаки структурированности стимулов (9).
Широко известные методики, такие как тест Роршаха в своих оригинальных вариантах чрезвычайно сложны и громоздки, предполагают высокий уровень мастерства экспериментатора и одновременно они не свободны при интерпретации результатов от его субъективизма. Одной из попыток уменьшить известные недостатки проективных методов представляется работа в направлении повышении стандартизации проективных методик, в разработке их модификаций, в создании таких проективных стимулов, которые содержат достаточно харошо структурированный материал (примером может служить соматическая серия чернильных пятен (SIS) Уилфреда Касселя).
У. Кассель, разрабатывая свою соматическую серию, хотел приблизить основные характеристики валидности и надежности проективной методики, до уровня психометрических тестов. В отличие от классических вариантов проективных методик (тест Роршаха) диагностические инструменты класса SIS не претендуют на охват личности в целом, а исследуют преимущественно специфические личностные «переменные», ответственные только за здоровье и которые репрезентируют его (в частности, выявляют особенности представленности в сознании индивида образы тела).
Варианты проективных методик SIS создавались У. Касселем для решения конкретных клинических задач. В соответствии с этим были разработаны и способы интерпретации результатов тестирования, которые включают элементы психометрики.
В нашем корреляционном исследовании ставилась задача сравнение особенностей психометрических характеристик проективных методик Роршаха и Касселя. Сравнивались средние матричные коэффициенты корреляций трех проективных методик: Роршаха, SIS-I и SIS-II с 12 стандартизированными тестами: MMPI, 5FPQ, MBTI, Лири, 16FP, Басс и Дарка, Смишека, Дженкинса, УСК, Томаса, Холланда, Равена – всего 36 матриц методом вычисления среднего значения коэффициента корреляции для каждой матрицы, состоящей из коэффициентов корреляции Пирсона проективной методики + каждого психометрического теста по следующей формуле:
K – средний матричный коэффициент корреляции, n – общее число параметров в матрице данных, å – сумма абсолютных значений, R – коэффициент корреляции между i и j параметрами.
Величина интеграции связи показателей каждой группы проективной методики + психометрический тест – это средний коэффициент корреляции в конкретной матрице, получаемый с учетом общего числа коэффициентов парных корреляций всех переменных в матрице, но без учета знака и количества значимых корреляций.
Мы сознаем, что данная процедура не является образцом строгости и безупречности в математическом смысле этого слова. При определении задач исследования мы исходили из того, что при прочих равных условиях (одинаковое количество одних и тех же испытуемых и одинаковое количество параметров в каждой группе проективный метод + психометрический тест) важным фактором становятся психометрические характеристики самих исследуемых проективных методик. При сравнении средних матричных коэффициентов корреляции предполагалось получить различия, отражающие изменения взаимосвязей компонентов в каждой группе.
Предполагалось, что теснота связей, представленная средними коэффициентами корреляции будет повышаться от теста Роршаха к SIS-I и к SIS-II, что должно свидетельствовать о повышении психометрических характеристик от теста Роршаха к тестам Касселя, причем самые высокие психометрические характеристики, согласно конструктивной гипотезе У. Касселя должны были быть у SIS-II.
Иначе говоря, допускалась возможность изменения структуры и величины среднего коэффициента корреляции между показателями даже в том случае, когда точно соблюдается процедура предъявления стимула и идентичность алгоритма обработки результатов, когда обследуются одни и те же испытуемые. На втором этапе исследования изучалась факторная структура трех проективных методик. Результаты факторной структуры в данной статье не обсуждаются.
Тест Роршаха в исследовании представлен десятью стандартными картами; проективные методики Касселя – в двух вариантах: бланковым (SIS-I), состоящем из 20 стимулов, и в виде видеозаписи (SIS-II), состоящей из 62 стимулов.
Данные тестирования, полученные у 92 испытуемых студентов-психологов женского пола в возрасте 19-22 года шифровались с использованием одинаковых для трех тестов 54 оценочных категорий, предложенных В.Клопфером (8). Все проективные стимулы трех проективных тестов оценивались и шифровались самими испытуемыми-психологами, студентами второго и третьего курса психологического факультета КГУ.
Рассмотрим вначале в таблице 1 величины интеграции связи показателей каждой группы проективных методик Роршаха, SIS-I и SIS-II и двенадцати субъективных, стандартизированных тестов, представленных усредненными коэффициентами корреляций.
Табл. 1
Средние матричные коэффициенты корреляций проективных методик Роршаха и Касселя с психометрическими тестами
В парах тест Роршаха и тест Дженкинса, SIS-I и тест Дженкинса, SIS-II и тест Дженкинса прибавляется только один дополнительный параметр из теста Дженкинса (общее количество параметров становится - 55). Можно считать, что эти средние матричные коэффициенты корреляции показывают относительно «чистое» соотношение усредненных показателей корреляции, которые отражают тесноту корреляционных связей внутри каждой из трех матриц с проективными методиками Роршаха, SIS-I и SIS-II (K = 0.112, 0.116, 0.184).
Остальные средние коэффициенты корреляции в трех сравниваемых группах проективных методик с психометрическими тестами показывают монотонную динамику повышения средних значений от теста Роршаха к проективным методикам SIS-I и SIS-II. То есть, чем более выражена структура в проективной методике, тем выше средний коэффициент связи.
В таблице 2 показаны средние значения корреляций в каждой группе матриц тестов Роршаха, SIS-I и SIS-II и двенадцати субъективных стандартизированных тестов, причем тенденция монотонного возрастания коэффициентов корреляции остается такой же, что и при сравнении средних коэффициентов матричных корреляций в матрицах проективный тест + психометрический тест (K = 0.117, 0.126, 0.154).
Табл. 2
Среднее количество статистически значимых корреляций в каждой группе матриц проективных методик Роршаха и Касселя со шкалами двенадцати стандартизированных тестов
Сопоставление средних значений коэффициентов корреляции в трех группах для каждой пары матриц проективная методика + психометрический тест показывает повышение среднего коэффициента корреляции в каждой паре параметров (каждая проективная методика от Роршаха к SIS-II + каждый психометрический тест), что может быть интерпретированно как повышение психометрических характеристик структуры самой методики или повышение его конструктной валидности, отражающей повышение близости измеряемых психологических явлений, возникающих в ответах испытуемых на стимулы проективной техники и ответов на вопросы субъективных психометрических тестов.
Чем больше в проективной методике хорошо структурированных стимулов, тем ближе ее характеристики приближаются к характеристикам психометрического теста. Данная закономерность подтверждает гипотезу У. Касселя о повышении психометрических признаков у проективных методик SIS-I и SIS-II, которые появляются благодаря большей структурированности и определенной содержательности стимульных картинок и увеличении их количества, в сравнении с тестом Роршаха. В тоже время, проведенный дополнительно факторный анализ показывает, что данные проективных методик и данные психометрических тестов не составляют одни и те же факторы, а проявляют тенденцию сохранять автономность, что свидетельствует об их типологической специфичности.
Полученные в исследовании данные также согласуются с высказываниями ряда исследователей (Murstein B., например), утверждавших, что оптимальным условием для проекции глубинных слоев личности является умеренный уровень неоднозначности стимульного материала, то есть присутствие только признаков структурированности стимулов. Индивидуальные вариации ответов на стандартные значения стимулов в этом случае оказываются диагностически более значимыми и выявляют не столько актуальные аффективные состояния и силу потребности, сколько устойчивые личностные характеристики, в том числе и аномальные.
В споре о преимуществах проективных методик или тестов «объективной» диагностики не может быть выявлен победитель, так как личность можно описать на разных уровнях. Более того, согласование позиций на некотором метауровне может оказаться весьма продуктивным делом и при изучении личности и для решения конкретных клинических задач. То есть не исключается возможность выделения особого класса диагностических тестов, занимающих промежуточное положение между проективными и психометрическими методами.
С психометрической точки зрения телесно-ориетированная SIS-техника У. Касселя (особенно методика SIS-II) во многом опередила тест Роршаха, в способности осуществлять дифференциальную диагностику, приблизив результаты тестирования к результатам, которые могут быть получены с помощью шкал стандатизированных субъективных тестов. Но, в тоже время, диагностическая техника SIS по своим психометрическим характеристикам, все равно еще не достигла уровня психометрического теста, оставаясь по своей природе проективной методикой, что и подтверждается результатами проведенного исследования.
Литература
1. Анастази, А. (1982). Психологическое тестирование. - М. Педагогика. Т.2 - С.114-119,182-183, 192-210.
2. Бурлачук, Л.Ф. (1997). Bведение в проективную психологию. - Киев: Ника-Центр. С. 5-39.
3. Проективная психология. (2000). Пер. с англ. - М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКМО-Прес.
4. Франк, Л. (2000). Проективные методы изучения личности // Проективная психология. Пер. с англ. - М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКМО-Прес.
5. Корнер, А.Ф. (2000). Теоретическое исследование пределов возможностей проективных методик // Проективная психология. Пер. с англ. - М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКМО-Прес. - C.84-93.
6. Cassell, W.A., Dubey, B.L. (2003) Interpreting Inner World Through Somatic Imagery: Manual of the Somatic Inkblot Series. Second Revision. - Somatic Inkblot Сenter, Anchorage, Alaska, USA.
7. Cronbach, L., Meehl, P. (1955). Construct validity in psychological tests. Psychological Bulletin, 52, 281-302.
8. Кlоpfer D., Davidsоn H. (1962). The Rorschach technique: an introductory manual. N. Y.
9. Murstein, B. (1963). Theory and research in projective technique. - N. Y.
